Главная
О проекте
Газета "Красная звезда"
Поиск по сайту

Ранения, полученные на войне,
я чувствую и по сей день.

© Аркадий Григорьев

До 1984 года никто в Приозерске и не знал, что хрупкая девушка Лида, работавшая в Приозерской районной больнице, в годы Великой Отечественной войны была на передовой. И только когда в больницу пришло письмо от гвардейцев 45-й гвардейской дивизии, в котором они рассказали о девушке-сандружиннице Лидочке Ярцевой, спасшей десятки жизней, коллеги и друзья узнали, что рядом с ними живет и работает настоящая героиня.

– Почему же ты молчала? – спрашивал Лиду тогдашний главный врач районной больницы Семен Моисеевич Гольдберг.

– Так, а что говорить-то, – пожимала она плечами. – Ну, было и было.

А было ох как много всего! И помнит Лидия Николаевна все, как будто было это вчера. И это несмотря на возраст – 97 лет.

– А есть такой момент, который врезался в память больше других? – спрашиваю ветерана.

– Да, есть такой, – вздыхает Л. Васильева. Потом ненадолго замолкает, смотрит куда-то вперед, и постепенно на ее лице появляется улыбка.

– Помню, вытаскивала одного раненого. А он в плащ-палатке был, я не видела, кто он по званию. Да и до того ли мне было. Тащу его, упираюсь. А он тяжелый. И говорит мне: “Сестричка, брось”. “Ну конечно, – отвечаю ему, – даже не думай об этом, лучше бы мне помог, тяжеленный такой”. Он снова: “Оставь меня, уходи”. Я молча шубку свою сняла, под него подпихнула, тяну. И вдруг он мне чуть не криком: “Оставь меня, я приказываю!”. А я ему в ответ: “Приказывать здесь буду я! Помогай давай!”. Вытащила его, отдала медикам и снова за дело. А он меня запомнил, и перед отправкой в госпиталь вдруг меня зовут в палатку: там тебя раненый хочет видеть. Я прихожу, а он, полковник, смотрит на меня, улыбается и спрашивает: “Ну, кто командовать-то будет?”. А я уж и забыла про этот случай, да и в лицо его не помню. Ну и не понимаю, чего он от меня хочет. Он снова: “Ну, кто командовать будет, спрашиваю?”. Поняла я, о чем он. Рассмеялись. Мы потом долго дружили, после войны он ко мне в гости приезжал. Когда поднимали тост за Победу,

он всегда говорил: “Нет, давайте за Лидушку!”.

– И как же Вы, такая хрупкая, маленькая, вытаскивали здоровых мужиков?

– Вытаскивала, – Лидия Николаевна смотрит на свои руки, теребит платочек. – А что делать было? Вытаскивала.

– Бывало, что не справлялись?

– Был такой случай. Он в низинке лежал. И мне ну никак наверх его было не вытащить. Тогда я скатила его совсем вниз, в овражек, привалила ветками. Попозже вернулась уже с подмогой, вытащили его.

– Лидия Николаевна, а своего первого раненого Вы помните?

– Конечно, – живо отзывается ветеран и заливается звенящим смехом. – Ох, и опозорилась я тогда!

И, быстро смахнув слезинки (я надеюсь, выкатившиеся из глаз именно от смеха, а не от горьких воспоминаний), Л. Васильева продолжает:

– Он был ранен в живот. Жуткая картина, кровь, все внутренности у него наружу. Он кричит страшно, а я сижу возле него и плачу. Мимо пробегал командир, кричит мне: “Чего сидишь? Делай что-нибудь!”. “Ага, – реву я, – ему больно”. Командир снова кричит: “Ну так давай, перевязывай его, вытаскивай!”. “А-а-а, – снова реву я, – если я до него дотронусь, ему еще больнее будет”. И тут командир на меня матом, матом: “Понаприсылали мне соплячек, ничего сделать не могут!”.

– А сколько лет-то Вам было?

– Мне было 19 лет. Когда узнали, что война началась, мы с братом сразу пошли в военкомат. Его взяли, а мне отказали, сказали, что добровольцев хватает. Попозже, уже в сентябре, мы с подружкой снова пытались попасть на фронт, но нас снова не взяли. И тогда, месяц спустя, в октябре я пришла в военкомат и сказала, что никуда не уйду. Отправляйте меня. Ну, меня и отправили на Ленинградский фронт, в 136-й стрелковый полк. Там был передвижной госпиталь 55-й армии.

– Что Вы почувствовали, впервые оказавшись на передовой?

– И там я опозорилась! – снова смеется ветеран.

Удивительно, но, пожалуй, самые горькие и тяжелые моменты своей жизни Лидия Николаевна вспоминает с улыбкой и юмором.

– Ох, как опозорилась. Только нас привезли, зашли мы в палатку, и тут – налет. Как начали нас бомбить! Я уши руками закрыла, в землю носом упала и кричу: мамочка, спаси меня, да зачем же я сюда приехала! А командир матом на меня: зачем явилась сюда? Думать надо было, куда едешь! Вот так, не то что не успокоил меня, а еще и отругал.

– Долго Вы привыкали к жизни на передовой?

– Нет, я быстро привыкла. Прошла пара недель всего. Думать, размышлять некогда, надо людей спасать. Больше всего, конечно, мальчишек полегло, тех, кого после выпускных классов на фронт отправляли. Неопытные они, необстрелянные, не знали ничего. Ох, как много их было! А сама-то я никогда не думала, что меня убьют. После первого ранения, я еще в госпитале была, узнала, что моя часть меняет дислокацию. Так я хотела убежать из госпиталя. А то как же так – часть уходит, а я остаюсь? Попросила бойцов, которые меня навещали, чтоб мне одежду принесли. И ведь убежала! Только меня обратно вернули.

– А снабжение на фронте было хорошее? Хватало медикаментов, перевязочного материала?

– Да, этого хватало. Трудность была в другом, – Лидия Николаевна ненадолго замолкает, как бы собираясь с духом. По всему видно, что она устала, но держится стойко. – Носилки у нас были тряпочные, складные. И вот когда перевозишь раненого на машине, цепляешь носилки одной стороной за крюк в стенке кузова, а другой стороной – за широкий ремень на противоположной стенке кузова. И всю дорогу стоишь как на распорке, руками изо всех сил носилки растягиваешь, чтобы они не сложились, раненого не защемили. Руки, пальцы немеют, отваливаются, а держишь. Был раз, перевозила парня с ранением в ногу. Так не удержала носилки, сложились они да со всей силы как ударили его по больной ноге… Как он ругался, как матерился! Сколько же я матов на войне наслушалась! А другой раз мы ехали на передовую и на одном пункте нас попросили забрать с собой мужчину, в голову ранен был. Загрузили мы его, поехали. Я с ним в кузове одна. И вдруг он накинулся на меня, начал бить, кричать. Я еле-еле смогла достучаться через кабину, водитель усл

ышал шум и стуки, остановился, скрутили мы его.

– А бывали моменты затишья, Лидия Николаевна? Как вы отдыхали?

– Да, бывало, и отдыхали. Артисты к нам приезжали с концертами.

– А ребята-то ухаживали за Вами? Молоденькая, симпатичная…

– Нет, – машет головой Л. Васильева, – я строгая была, вольностей не допускала.

Как в январе 44-го получила второе ранение, Лидия Николаевна не помнит. Контузило ее настолько сильно, что отнялась вся правая сторона тела. Зато хорошо помнит ветеран, как в госпитале к ее голове присоединяли проводки и делали замеры импульсов, чтобы понять, как мозг и тело работают, сможет ли она оправиться от ранения, восстановится ли подвижность. И, как только Лида попала в госпиталь, ей сразу сказали, что обратно на фронт она не вернется. В апреле 44-го Лида была демобилизована и стала жить с мамой в маленькой комнатке в Ленинграде. Известие о Победе застало ее как раз дома.

– Вдруг слышу, шум как-то с улицы, выглядываю за дверь – все выбегают из квартир, бегут вниз по лестнице, на улицу. Что случилось? Победа, кричат, победа! Ну и я побежала тоже, обнимались мы и плакали. Дождались!

А Лидушка и в мирной жизни продолжала спасать жизни, заботиться о здоровье людей с самого их рождения. Переехав вместе с семьей в Приозерск, она работала сначала на “Скорой помощи”, потом в палате новорожденных, а затем была переведена участковой медсестрой к детскому врачу. И ушла на пенсию лишь в 75 лет. Сколько детей прошло через ее заботливые руки – не сосчитать. Многие, уже став взрослыми, до сих пор ее помнят, уважают и всегда здороваются на улице. Вырастила Л. Васильева и своих деток – двоих сыновей и дочь, а они уже подарили ей внуков и правнуков.

Довелось Лидии Николаевне принимать участие в юбилейных парадах Победы – в 1995 и в 2000 годах ее в составе делегации Ленинградского фронта приглашали в Москву.

Не забывали Лидушку и боевые товарищи.

– Раньше часто приезжали ко мне, а теперь уж и не приезжают. Видимо, нет уж никого, одна я осталась, – склоняет голову ветеран.

С каждым годом и с каждым днем все меньше остается их, ветеранов, кто видел войну, прошел ее и может рассказать нам о том страшном времени. Тем ценнее голос каждого из них.

Слушайте, люди, читайте. И никогда не забывайте.

Анна ТЮРИНА


Газета "Красная звезда" 2020г. - общественно-политическая газета Приозерского района выходит с 1940 года.
Официальный сайт: zvezda.press | Наша группа вк: priozerskzvezda
Проект реализован на средства медиагранта Ленинградской области