– Это было страшное время… Очень страшное…

Михаил Кириллович Антонов сжимает в руках платочек, теребит его и опускает голову. Вокруг ветерана стоят видеокамеры, его освещают софиты, за аппаратурой – люди. Он – один из героев исторического документального цикла “Голоса Победы”, посвященного 75-летию Великой Победы в Великой Отечественной войне. Но ветеран как будто и не видит того, что происходит вокруг него. Он вспоминает войну…

Его некогда голубые, но до сих пор сохранившие умный и живой блеск глаза смотрят куда-то в прошлое, туда, где война раздавила и уничтожила его детство.

В 1941 году Мише было 12 лет. Жила его семья на Псковщине.

– 22 июня было солнечное воскресенье, теплый такой день, – слегка улыбается Михаил Кириллович. – Вдруг приходит нарочный из сельсовета и говорит: “Война началась”.

Псков немцы заняли почти сразу и уже приближались к деревне, где жили Антоновы.

– Отец ушел на фронт, – рассказывает Михаил Кириллович, – и сейчас лежит где-то в земле под Выборгом, там, где застала его гибель.

Старший брат подался в партизаны.

– Михаил Кириллович, а вам не хотелось уйти в партизаны? – спрашиваю у ветерана.

– Нет, – не раздумывая, отвечает он. – Я был слишком мал. И на моих плечах была моя мама с малолетними детьми, я не мог их бросить, я отвечал за них. Они надеялись только на меня.

Так и сложилось, что Миша, как и многие подростки в военные годы, приближал Победу не ратным подвигом, а трудом. Тяжелым, изматывающим, высасывающим все жизненные силы из хрупкого тельца голодного пацана. И, несмотря на все горе и лишения, свое нежное и ответственное отношение к маме Михаил пронес через всю жизнь. Затем, женившись, окружал заботой любимую жену Люсю, а чуть позже нежил и баловал своего первенца – дочь Веру.

– Мне кажется, что папа хотел уберечь меня от всего плохого. Чтобы я не увидела ни капли того горя, которое пережил он сам, – уже после окончания съемок, за чаем, рассказала нам Вера Михайловна.

Он пережил. А как пережил, сейчас и сам сказать не может.

– Я не знаю, как мы смогли выжить зимой 43-44 годов. Самое страшное время. Очень страшное, – Михаил Кириллович немного подается вперед на кресле, чуть сутулится, и вновь воспоминания туманят его глаза. – Осенью 43-го была сожжена наша деревня. Партизаны заранее предупредили нас, что деревня будет гореть. Откуда только у них была информация? Всё знали. И мы ушли в лес. Тогда горели все деревни вдоль Чудского озера, дошли поджоги и до нашей. В один из дней слышим – грохот, взрывы, видим зарево… Ребятишки залезли на деревья и кричат оттуда: горит, горит!

Остались люди в лесу, в землянках, кто с чем был. Запасов хватило ненадолго, в ход пошли травы – крапива, лебеда (самые сытные, отмечает М. Антонов, на них жить можно), корешки (у дедушки такие хорошие зубы и здоровье, потому что он много корешков ел, смеются сейчас его счастливые и беззаботные правнуки), ягоды, грибы. А потом пришла зима, лютая…

– Однажды я не ел 5 дней, совсем ничего. Мама ушла в Эстонию, хотела обменять какие-то наши пожитки на хлеб, – продолжает Михаил Кириллович. – Тогда все, у кого хоть что-то было на обмен – какие-то вещи, которые уже никак не могли помочь выжить им самим, – люди несли в Эстонию. Да не по берегу, а прямо по льду. Сорок километров. Дойдешь, не замерзнешь – глядишь и выменяешь кусок хлеба. Не помню, как же мы тогда выжили…

Видимо, память ветерана заботливо стерла из его воспоминаний эти муки и эту боль. Своего рода – защитная реакция.

Самого тяжелого труда хлебнул голубоглазый мальчишка после прорыва блокады Ленинграда.

– Можно сказать, что нас сразу мобилизовали. В лес принесли повестки: явиться в Гдов. Построили нас – человек тридцать, почти взвод – приставили военного и пешком повели в пункт назначения. Почти сутки шли. Прибыли в воинскую часть. В это время с Волховского района ближе к фронту перебазировались самолеты-штурмовики.

Мишу вместе с соратниками обучили и отправили обеспечивать хозяйственную часть жизни аэродрома. Доставить снаряды к самолетам и зениткам, расчистить дороги, взлетные полосы от снега – одним словом, обеспечить. Мальчишки работали, таскали, чистили, подносили, тягали, и никому в голову не приходило подумать о том, что он устал. Выстоять. Не допустить. Победить. Ведь за плечами – мир, жизнь, мама.

То, что он смертельно устал, М. Антонов понял, лишь когда пришла Победа.

– Что Вы почувствовали, узнав о Победе? – задаю ветерану традиционный вопрос. И слышу такой ответ, какого не слышала никогда раньше.

– Ничего. Мы не обнимались, не плакали. У нас уже не было слез, – говорит Михаил Кириллович. – Мы все свои слезы к тому времени выплакали, внутри уже ничего не было. Ни сил не было, ни слез. Ничего. Слава богу, победили. Выстояли.

Война оставила следы не только в душе и сердце парнишки, но и на его теле. Рассказывая о своем ранении, М. Антонов закатал рукав белоснежной рубашки и показал старые, но оттого не менее страшные шрамы на левой руке.

– Как-то в солнечное воскресенье наши не заметили пролетевшего немецкого самолета-разведчика. И все штурмовики отправили на задание. Немцы начали нас бомбить. Они и раньше пытались подлетать, но наши зенитчики быстро их разворачивали. Я даже не понял и не почувствовал, что меня ранило. Вдруг заложило уши. И все вокруг пытаются меня успокоить, уложить на палатку. А я отбиваюсь от них, со мной все хорошо, говорю. Тут замечаю – по руке хлещет кровь. И с лица течет кровь, – медленно, как бы заново проживая каждую минуту, описывает свои воспоминания ветеран.

И почти шепотом добавляет:

– Все в крови…

Осколки остались в теле парнишки на всю жизнь.

– Крупные вытащили из руки, а из головы вытаскивать не стали – опасно, – объясняет М. Антонов. И эти осколки на лице, слева, у носа, он позволяет потрогать своим детям и внукам, рассказывая им о войне. – А мелкие осколки еще долго выходили, – посмеивается Михаил Кириллович. – Вдруг чувствуешь, что-то цепляется на руке, ковырнешь, вытащишь его да и выбросишь.

Отлежав два месяца в госпитале, Миша вернулся в деревню и стал трудиться теперь уже в колхозе. А после Победы был направлен на восстановление целлюлозного завода в Кексгольм.

– Мама Христом Богом просила меня не ездить, вернуться к ним в деревню, но я не мог, я занимался восстановлением народного хозяйства.

Целлюлозный завод запустили, и Михаил начал строить свою мирную жизнь. Работа, учеба в вечерней школе, удачное продвижение по карьерной лестнице, рождение молодой семьи, дети, потом внуки, теперь уже правнуки – на всех фронтах М. Антонов одерживал полную победу. И сегодня мы видим его в окружении любящей и заботливой семьи.

– Папа – центр нашей вселенной, – говорит дочь Вера Михайловна. А рядом с ней, за красиво накрытым столом, сидят ее брат Владимир – сын Михаила Кирилловича, внуки и правнуки ветерана. – Он своим примером и всей своей жизнью учит нас, как нужно жить, формировать себя и заботиться о своих близких.

– А часто ли он рассказывал вам о войне?

– Не очень часто, – отвечает дочь. – Но от его рассказов мне каждый раз становится очень страшно. Мы не представляем, как люди смогли все это пережить.

Анна ТЮРИНА